Счастье в награду - Страница 30

— Между прочим, врете вы не очень-то убедительно.

— Да. Я знаю.

— Гален, это был комплимент.

Ах вот как! Ну что ж, может, и правда лучше позабыть о глупой вежливости и быть честной до конца? Признаться ему в том, что на протяжении целых десяти лет она не делила свое жилье ни с единой живой душой? Гален уже открыла рот, собираясь рассказать об этом, но Лукас ее перебил:

— Это наверняка будет несколько неловко для нас обоих. Я привык жить один — да и вы, похоже, тоже. Но тут уж ничего не изменишь. Нас свели слишком серьезные события. Надеюсь, вы так же, как и я, согласны ради этого немного потерпеть.

— Безусловно!

— Тогда давайте постараемся по возможности облегчить себе жизнь. Например, будем относиться ко всему этому просто как к приключению.

Гален перестала разглядывать «снежную долину» высоко над городом, принадлежавшую человеку, только что признавшемуся в своей привычке к одиночеству, и перевела взгляд на ее хозяина, испытавшего близость с самыми роскошными женщинами города и избравшего для своего дома эту целомудренную чистоту.

Но сегодня убийца лишил права выбора их обоих.

— Вы смотрите на это как на приключение?

— Да. А почему бы и нет?

Приключение с ним. А почему бы и нет? Ну хотя бы потому, что приключение приключению рознь. К примеру, кое-кто мог бы назвать хорошим приключением трансатлантическое плавание на борту корабля «Титаник»… Если бы по пути не приключился какой-то там айсберг.

А как насчет перспективы пожить в этой снежной берлоге на пару с лейтенантом Хантером? Тут тебе и приключение, и айсберг. Лукас сам по себе и то и другое.

Гален почувствовала, как ее охватывает нервная дрожь. Неужели это холод коварной Атлантики? Или едва ощутимая ласка льдистых глаз? Ни то, ни другое не сулило ничего хорошего. И все же она набралась отваги и улыбнулась:

— А почему бы и нет?

— Вот и отлично. Я подумал, вы предпочтете расположиться вот здесь.

«Вот здесь» означало кусок белой равнины, именуемый гостиной. А что означало «расположиться»?..

И тут Гален все стало ясно. Вот они, ее коробки с этикетками: «Куклы», «Отрезы», «Лоскутки», «Нитки». Лукас поставил их посреди снежного ковра. Рядом с ними пристроились оба утюга: большой и маленький, как мамаша с детенышем.

— Вы здесь только что все убрали.

— Неужели?

— А разве вы не убирались после того, как доставили коробки? — И после того, как переставили мебель так, как она располагалась в ее квартире (правда, Гален заметила это только сейчас).

Не зря Поль старался предупредить ее, что в своей охоте за чудовищем Лукас Хантер не остановится ни перед чем, пойдет на любые жертвы, включая перестановку мебели… и уборку.

— А как вы догадались, что это сделал именно я?

— Всего лишь по отпечаткам пальцев, лейтенант.

— Ага. — Неотразимый сыщик откинул голову и смерил Гален пронзительным взглядом. — И кое-каким мелочам.

— Да, — призналась она. — Профессиональная горничная или экономка, работающая в таком роскошном доме, как этот, расставила бы мебель более симметрично.

— Симметрично?

— В смысле геометрии. Она — или он — расположили бы все по углам квадрата, треугольника или ромба.

— Из вас выйдет отличный сыщик, мисс Чандлер.

— На самом деле, лейтенант Хантер, из меня вышла бы классная экономка. Вот где мои достижения действительно заслуживали похвалу.

— И что бы вы предложили мне по части обстановки?

— Тут надо сперва подумать!

И Гален снова обвела взглядом снежный простор гостиной, мысленно представляя себе зимние забавы: дети лепят снеговиков, на застывшем пруду мелькают конькобежцы, где-то вдалеке с горы катятся салазки, и лошадь везет сани с седоками прямо перед ней. Смешная, беззаботная картинка тут же наполнилась собственной жизнью. Но Гален решила, что сделала ее слишком сумбурной. Это бьющее через край веселье никак не вязалось с первозданной белизной комнаты.

Да и кто осмелится нарушить сокровенный покой, окружающий пантеру в ее собственном логове?

— Ну, для начала, — наконец решилась она, — я бы еще раз все убрала — так же как это сделали вы — и поставила бы пару-тройку снежных ангелов.

Они могли бы слепить эти фигурки сами. Полупрозрачных, воздушных и легких — она. Основательных, сильных, способных защитить — Лукас.

— Не стесняйтесь, — попросил он таким голосом, что Гален невольно перевела взгляд со снежной белизны на его лицо… отчего все в ней сладко заныло от неожиданной, неведомой прежде боли, порожденной восторгом и ужасом.

— Может быть, пока остановимся на том, что гостиную оживят куклы Барби? — прошептала она непослушными губами.

«Это будет очень мило», — мелькнула у него в голове удивительно теплая мысль.

Еще утром, когда он привез ее коробки, ему так захотелось поскорее увидеть, как Гален расположится в гостиной со своим шитьем, что Лукас готов был вытряхнуть их содержимое прямо на ковер, чтобы помешать ей унести шитье к себе в спальню. Лишь бы она оставалась здесь. Лишь бы не отгораживалась от него.

— Мне будет действительно приятно, если вам захочется расположиться здесь, — это прозвучало как ласковый приказ. Или как мольба.

— Хорошо, — уступила Гален и смущенно добавила: — Я буду шить здесь. Но с условием, что вы сразу скажете, когда приключение станет слишком утомительным.

— Согласен. — «Хотя этого не случится никогда!» — Кстати, как искательнице приключений вам необходимо знать, каким запасом провианта мы располагаем. У вас дома я позволил себе ознакомиться с содержанием холодильника.